Просто скажи люблю - Страница 41

По всему было видно, что Ник включил работу своего рассудка на все обороты, чтобы осознать и оценить сказанное ею. Наконец он произнес:

— Знаешь, давай оставим наши отношения прежними. Пусть они будут такими же, какими были до вчерашнего дня. Я прошу тебя об этом, потому что не хочу терять тебя. И потому что, мне кажется, я тоже начинаю влюбляться в тебя.

— Вот именно: тебе это только кажется, а на самом деле ни о какой влюбленности говорить не приходится. — Марджи нервно рассмеялась. — Тебе просто понравилось иметь установившиеся отношения. Еще бы, масса плюсов — безопасный секс и загнанное в угол одиночество.

Его реакция на ее признание в любви вызвала в ней горькое разочарование и душевную боль. Марджи закрыла глаза и постаралась взять под контроль дыхание, которое стало глубоким и прерывистым. В одном она была уверена: у нее хватит сосредоточенности и воли, чтобы не расплакаться. Ей ни в коем случае не следует демонстрировать перед ним свою слабость.

Однако его присутствие в квартире, его близость усугубляли ее муки, и она, открыв сухие глаза, сказала:

— Послушай, я чувствую себя так, будто только что завершила многочасовое восхождение на Эверест. Я жутко устала. — Ее голос был вялым и каким-то отстраненным. — Этой ночью я мало спала, а ведь мне сегодня придется работать. К тому же я не вижу смысла в продолжении нашей беседы.

Ник молча стоял перед ней. Казалось, он был в полной растерянности.

Марджи кивнула в сторону двери и сказала:

— Я уверена, что ты знаешь, где выход из квартиры. Просто закрой за собой дверь.

Она даже не оглянулась в его сторону, когда он уходил, а сразу направилась в спальню и закрылась в ней, как закрывалась когда-то, если братья начинали выводить ее из себя.

Тогда они жили все вместе, и еще не поумневшие братья терзали ее довольно часто. Закрываясь от них в спальне, она ложилась в кровать и подолгу смотрела в потолок. В такие моменты она начинала думать о том, как проучить несмышленышей, издевавшихся над ней. Обычно она мысленно уезжала на Шетландские острова и проводила там несколько дней, совершая долгие прогулки по берегу. Когда она возвращалась из своего «путешествия» домой, братья встречали ее со счастливыми улыбками и клялись, что больше никогда не будут вести себя как тупоумные негодяйчики. Взрослея, они начинали осознавать, что без старшей сестры им не обойтись.

Сейчас, как и много лет назад, ей тоже было жалко себя. Но, лежа в кровати и уставившись в потолок, она уже не строила никаких планов возмездия. Она просто плакала.

13

От Марджи он поехал к себе домой, решив «побеседовать» тет-а-тет с бутылкой виски. Ему захотелось напиться, чтобы облегчить бремя душевных мук, которое неожиданно навалилось на него сразу, как только он покинул ее квартиру.

Ник цедил алкоголь уже пять или шесть часов и за это время успел тысячу раз признаться себе, что Марджи права. Дело действительно не в деньгах, а в доверии. Он же с давних пор никому не доверял, даже самым близким людям, и втайне страдал от этого. А теперь, когда их отношения с Марджи оказались из-за этого на грани разрыва, его тайные душевные страдания усилились еще более.

Поскольку в его тесную квартирку над гаражом никогда не попадали прямые солнечные лучи, в ней, казалось, постоянно висела легкая сумеречная дымка. Ника эта дымка не раздражала; наоборот, она успокаивала и как бы убаюкивала его. Плеснув в бокал чуточку виски, он поднялся из-за стола и подошел к окну. Во дворе было пустынно и тихо. Солнце уже садилось, и на небе высыпали звезды. Ник любил этот час уходящего дня.

Постояв у окна минут пятнадцать, он услышал знакомый шум подъезжавшего автомобиля и счастливый лай Боксера, бросившегося встречать Гая и Джин. Чтобы не маячить перед ними в окне, Ник вернулся к своему алкогольному собеседнику — «Белой лошади».

Ник испытывал горькое сожаление, боль и ярость. Никто еще не приводил его в такую ярость, в какую привела Марджи. Она может вычеркнуть его из своей личной жизни, но какое она имела право вмешиваться в его служебную деятельность? Отказавшись от его профессиональных услуг, она тем самым поставила под сомнение его качества как агента сыскной полиции, как детектива! А ведь различные подробности, связанные с кражей в ее магазине, были известны ему как никому другому.

Марджи из-за своей импульсивности сама себе подложила свинью. Если она окончательно решит отказаться от его услуг, то дело с кражей в ее «Кружевах» может осложниться. Она может столкнуться с новыми неприятностями, с новыми случаями ограбления магазина или причинения ей какого-то другого ущерба. И он не сможет предотвратить такое развитие событий. Ведь уже кто-то пытался проникнуть в ее помещение ночью.

Ночью! Под покровом темноты! И Ник вдруг вспомнил о том, что внизу, около лестницы, ведущей в ее квартиру, нет света. Ее домовладелец до сих пор не поменял там перегоревшую лампочку. Неожиданно для самого себя Ник принял молниеносное решение: надо ехать к Марджи немедленно. Беда может прийти в любой момент. Его воспаленный алкоголем мозг пронзило дурное предчувствие.

Вскочив со стула, он за две минуты собрал и забросил в сумку нужные инструменты и приспособления (запасную лампочку, отвертку, плоскогубцы, резиновые перчатки, фонарик и тому подобное), натянул на себя свитер, схватил ключи, запер дверь, выбежал во двор, сел за руль грузовичка и помчался в направлении «Кружев, кружащих голову».

Подъехав к магазину, он припарковал свой «сухопутный крейсер» у задней стены здания, взял сумку с лампочкой и инструментами и вышел из автомобиля на улицу. Как раз в этот момент мимо проезжал дежурный полицейский патруль. Когда машина притормозила, Ник увидел за рулем Джеймса Болдуина. Они поприветствовали друг друга, и Райлэнд сказал: